читать дальше- Смтрите ч мы нашли, - Ханбин стоит на пороге их гонконгского номера и машет пластиковым стаканом перед лицом Чжунхэ. - Трфей. Чживон держит Ханбина за капюшон и держит на ногах - не дает вляпаться в стену, но со всех сторон подставы. Чжунхэ переводит взгляд с Ханбина на его руку и обратно - с недовольным, конечно, видом. - Где бутылка, хён? - и смотрит на Чживона. Ханбин оскорбляется в душе и всем видом, потому что Чжунхэ уделяет внимание не ему и не его трофею. А Ханбин всегда знает лучше, чему стоит уделять внимание. - Смтри сюда, - Ханбин еще сильнее трясет стаканом перед носом Чжунхэ и тянет его за руку. - Трфей! А мы с Чживоном герои! Ханбина очень бесит, что до Чжунхэ доходит так долго. А Чжунхэ бесит то, что Ханбин не перестает мотаться из стороны в сторону. - Фу, хёны. Чо за хуйню вы притащили, - говорит Чжунхэ, приподняв одну бровь, когда, наконец, рассматривает, и это не та реакция, на которую Ханбин рассчитывал. - Я знаю, чт те завидно, Чжууу-нхэ, - Ханбин поднимает подбородок и явно гордится собой. Ким Ханбин - победитель по жизни! Лучше и храбрее всех! Ну и что, что сначала визжал как девка, сидя на спине Чживона, когда только увидел ползущую в полуметре тварь. Чжунхэ не визжит и даже не кривится. "Эт потому чт, он дохлый", думает Ханбин, "я ж щас тоже не визжу, потому что он дохлый". Чжунхэ все смотрит с видом "хёны-мудаки, где бутылка". - Ч ткой занудный. Чживон ржет Ханбину в затылок и достает из закромов бутылку. Пять пар глаз смотрят на него, как на санту, принесшего подарок. Даже если один на семерых - они ж семья, лишь бы старшим хёнам не спалиться. - Чжунхэ ткой знудный, - Ханбин не перестает ныть и валится вбок, прямо на Чжинхвана, потому что Чживон стратегически просчитывается, когда отпускает Ханбина, а Чжунхэ тактично делает шаг в сторону. Чжинхван костлявый и визжит, когда видит таракана перед своим лицом - который вылетает из стакана Ханбина и описывает дугу, прежде чем упасть на белый пододеяльник и шевельнуть ногами. А потом начинается балаган и орут все, кроме ржущего Чживона и успевшего закатить глаза Чжунхэ. "Вот эт норм реакция", Ханбин гордится собой, пинает Чжунхэ пяткой, мстительно шепча "эмциональн атрфировнный", и с довольным видом обнимает Чжинхвана, просто потому что он может. - Эй, малышня, - Мино не всегда вовремя, но всегда лучше, чем Нам Тэхён. - Смтрите, чт я вам принес! Трфей! "Все хёны - ебланы", думает Чжунхэ - у Мино из кармана торчит бутылка, а в руке пустой пластмассовый стакан. "Только не опять".
автор: кайта кто: чживон, ханбин (iKON) и мадагаскарские таракашки привет хио-котегу))♥
читать дальше- да-да, - чживон кивает, наливает по чуть-чуть, щурится и наливает побольше. - а то мино хён и тэхён хён будут поздно и пьяные, а мы лыком шиты, что ли? - да мы круче в хулиард раз! - тут же вскидывается ханбин, забыв, что сидит на узком поребрике. - и вообще, нам ни один хён не указ! - ну нам-то даааа, - согласно кивает чживон. - но пасаран~
его остаточные знания вываливаются на ханбина всегда так неожиданно, что, наверное, он никогда не привыкнет к чживону в полной мере. ну или хотя бы в мере, равной половине бутылки нормального панамского рома, распиваемого на тротуаре дружественного и такого прекрасного перед рождеством гонконга.
- чё? - культурно переспрашивает он, честно понимая, что "но пасаран" это что-то испанское, но вот что именно... - смотри, смотри, - чживон полыхает азартом и каким-то нездоровым блеском в глазах. - я таких только по телеку видел.
ханбин, опять же совершенно честно, смотрит в указанном направлении и в следующее мгновение своей богатой на события жизни осознаёт себя сидящем верхом на чживоне.
- блять это что за животное?! - в последний момент он всё-таки вспоминает культурный аналог слова "хуйня" применительно к тропической фауне. - таракан, - чживон успокаивающе хлопает его по заднице и давит животное острым носком ботинка. - не ссы, всё окей.
так-то ничего не окей, но скорее чжину хён самостоятельно найдёт дорогу домой, чем ханбин это признает.
- чур следующий - мой! - ханбин отпивает прямо из бутылки и для верности суёт свой пустой пластмассовый стаканчик чживону в руки. - не указ там! я сказал. и всё такое, да.
логика тихо плещется на дне вместе с остатками рома и чживон - на всякий случай - не отпускает ханбина дальше, чем на расстояние вытянутой руки. им ещё к остальным как-то вернуться надо, и трофей предъявить и рождество не запороть.
читать дальшевся кухня была уставлена разнообразными баночками, блюдечками и кастрюльками, и на каждой емкости красовалась заботливая надпись - что это, зачем и как употреблять. впрочем, несмотря на всю заботливость, судя по тому, как суетился вокруг кастрюлек и банок чинун, признать надписи достаточно подробными было нельзя.
- а тут что? - задумчиво погремел он металлической миской, плотно завернутой в пищевую пленку. сырон с дивана помахал ему рукой - отойди, мол, сфотографировал миску и отправил куда следовало за дополнительными инструкциями.
- хён пишет, - сырон прокашлялся и принялся читать с выражением, одновременно почесывая страдающий от голода живот, - что надо хорошенько взболтать, постепенно вводя семена чиа, а потом прогреть на шестидесяти с половиной градусах пять минут и выставить на балкон на полтора часа. и будет соус.
- он издевается, - жалобно вздохнул чинун, но таки за вышеупомянутыми семенами в шкаф полез. - к чему соус-то хоть?
сырон сосредоточенно защелкал клавишами, пока чинун принялся аккуратно встряхивать миску. к сожалению, это заняло у него обе руки, и пакетик с чиа пришлось надрывать зубами, так что ввести семена постепенно всяко не вышло. очень уж сложно вводить их постепенно, когда половина семян все равно высыпается тебе в рот, а оставшаяся половина стремительно летит в миску.
- к мясу, - наконец сообщил сырон. - эй, сказали же тебе - постепенно!
чинун посмотрел на него глазами побитой собачки:
- напиши хёну, что он эгоист. то есть, не нашему хёну, а ли хёну. если бы не его идея с дуэтными концертами, я бы сейчас тут не прыгал.
- это да, - согласился сырон и опять принялся строчить сообщения. - и я бы ел нормальный соус, а не тот, в который семена чиа даже постепенно ввести не смогли. зато квони пишет, что его можно не ждать, зато он придет с мин.
- то есть, поздно и пьяный, - сделал непочтительный вывод чинун.
- то есть, можно начинать есть прямо сейчас! - радостно воскликнул сырон. - а то хёны все равно черт знает когда явятся со своих концертов, и вообще у них там фудсаппорт, пусть его едят, а к приходу ок тэкёна что-то оставлять вообще кощунственно.
- мы еще не все доделали, как хён написал, - укоризненно вздохнул чинун и поставил соус греться. на следующей кастрюле было, к счастью, написано, что отсюда все можно просто перекладывать в миску и сразу жевать. еще и с любовью от хёна.
- ну ладно, - вздохнул сырон и полез за диван. приятно загремело бутылками. - давай тогда хотя бы прямо сейчас начнем пить.
- да! - радостно поддержал чинун и быстро вытащил бокалы. - шампанское ок тэкёну оставлять тем более кощунственно.
- да-да, - кивнул сырон, налил по чуть-чуть, прищурился и налил побольше. - а то квони с мин будут поздно и пьяные, а мы лыком шиты, что ли?
читать дальшеВпервые за последние пять лет Нишикидо Рё занимался тем, чем и полагалось заниматься в декабре нежной фиалке - увядал. - Это все старость, - сказал Йокояма Ю, самым подлым образом второй раз подряд украв из-под носа Рё плошку с рисом. Они сидели в ресторанчике одного из торговых центров рядом с домом Йоко и флегматично наблюдали за проплывающими мимо тарелочками с суши. Предполагалось, что Йокояма своим оптимизмом и жизнелюбием вытащит Нишикидо из пучины страданий и кризиса среднего возраста и настроит на праздничный предрождественский лад. На деле Ю весело уплетал рис – чем ранил нежную душу Рё-чана еще больше, и разглагольствовал о первых признаках надвигающейся старости. - Вот, например, - Йокояма отправил в рот приехавшего тунца, - ты перестаешь верить в чудеса. Скажем, Санта. Когда ты в последний раз просил у Санты что-нибудь? Рё тяжело вздохнул – следующая плошка с рисом была примерно в пяти минутах езды, и Нишикидо не без оснований подозревал, что подлый болтливый Йокояма уже имеет на нее виды. - Санты не существует, - сказал Рё без особых эмоций, наблюдая, как мимо проплывает ролл с угрем. - Вот, поешь рыбки, - Йокояма поставил перед Рё очередную тарелочку. – И не смей наговаривать на Санту. Рё поморщился. - Санта существует. А самый действенный способ получить подарок на Рождество – посидеть у него на коленках. - Йокочо, сколько тебе лет? - вожделенная плошка была совсем рядом. - Любой Санта подойдет, - фыркнул Йокояма и, как Рё и думал, снова забрал себе рис. - Любой? - Даже тот, что сидит в холле торгового центра, - Йокояма ухмыльнулся. Рё закатил глаза: - Уж не предлагаешь ли ты мне пойти и сесть к нему на колени? - И попросить немножечко мозгов. С возрастом, знаешь ли, содержание воды в тканях мозга снижается, и в черепной коробке становится ощутимо пустовато, - палочки Йокоямы вонзились в очередной шедевр поварского искусства. - А на душе скверно и уныло. - Кто это сказал? - Хина говорит, - пробормотал Йоко с набитым ртом. – А Шин-чан не болтает попусту - так же, как и я. Ну, же, Доккун, встрепенись! Рождество на носу. - На моем носу просто декабрь, - Рё поднялся со стула, – я отлучусь ненадолго, хорошо? Если мимо снова поедет рис, пожалуйста, сохрани его дня меня.
"Встречайте Рождество с нами!" - даже в туалете некуда было спрятаться от вездесущих эльфов, оленей и дедушек в красных пижамных костюмах. Рождество неожиданно настигло Рё на выходе из туалета. Санта – Клаус, точнее, некто в костюме Санта-Клауса застрял возле сушки, заблокировав тем самым дверь. - Простите, дедушка, - Рё честно старался быть милым, - позвольте пройти. - Хо-хо-хо, - басом сказал Санта и не сдвинулся ни на сантиметр. – А кто это у нас тут такой не по-праздничному сердитый? Рё вздохнул и попытался проскользнуть мимо. Разумеется, безуспешно. - Нет, ну, в самом деле, - Рё нахмурился. – Несмешно. - Хо-хо-хо, - повторил Санта и добавил – уже менее устрашающим басом, - а ты был хорошим мальчиком в этом году? - Э? - растерянно переспросил Рё. Санта захохотал – весьма демонически – и стянул бороду. Под бородой и колпаком внезапно обнаружился ужасно довольный собой Маруяма. - О, господи, - Нишикидо вздохнул. – А ты что здесь делаешь? - Рождественский спешал дорамы, - Мару-чан улыбнулся. – Съемки. Так что? Про год и хорошего мальчика? - Так это ты все это время сидел в холле? И поэтому ты отправил меня развеяться, сославшись на занятость? - Ну, да. Рё-чан, отвечай, мой перерыв не бесконечен, а я не выпущу тебя, пока не услышу ответ. Был ли ты хорошим мальчиком? - Очевидно, нет, раз весь мой рис сегодня поедает Йокочо. - Йокочо тоже тут?! - еще больше оживился Мару-чан. – Не хотите сходить куда-нибудь поесть после окончания моих съемок? - Без Йокоямы, - Рё снова нахмурился. – Он уже объел меня примерно на три порции риса. И наверняка сыт. А вот я - еще нет. - Ужасно, - Мару-чан нацепил бороду обратно, - Санта не принесет ему подарок. Подумай про ужин и скажи мне, хорошо. - Хорошо, - Рё кивнул. - Ты все там же, облеплен детьми и эльфами? - Разумеется. Я очень популярен. Возможно, тебе даже придется постоять в очереди. - Возможно, я готов. - Кстати, - Мару-чан достал из кармана полосатую карамельную трость и вручил Рё, – считай, что это первый подарок от Санты. Взбодрись!
Пирамида из тарелочек возле Йокоямы увеличилось примерно вдвое. Также Нишикидо заметил новую пустую плошку из-под риса. Впрочем, к ним уже приближалась новая порция. - Возможно, я готов признать, что Рождество – это не так уж плохо, - Рё привстал, чтобы первым перехватить тарелку. – И я готов перестать быть занудой и сделать что-нибудь хорошее. Йокояма самодовольно улыбнулся: - Отличный план. Сделай что-нибудь глупое и рождественское. Прямо сейчас. - Пойду посижу на коленях у Санты, - Рё почесал нос. – Загадаю гюдон и три килограмма риса.
читать дальше - где мой подарок? - минхёк подпирает дверной косяк плечом и укоризненно смотрит и даже, кажется, уже в говно. - дедушка санта ещё только сортирует плохих детей от хороших, - внятно (чтобы до всех дошло) говорит джэхё. - а день рождения у тебя уже прошёл, упс.
в личном списке минхёка джэхё тут же попадает в число тех, кого нужно убивать медленно и с чувством. видимо, джэхё тоже это понимает, поэтому бочком выползает из комнаты, стараясь лишний раз минхёка не задеть. не дай боже, рванёт....
- хён, ты бы это, ну, - обычно словарный запас чихо богат и впечатляет даже ко всему привыкших одногруппников. - ты где успел-то вообще?.. - где успел - там уже нет, - довольно щурится минхёк и тут же повторяет: - подарок мой. где.
пока его тоже не внесли в список, чихо в точности косплеит джэхё и сваливает к нему же, переварить тот факт, что хёны заимели привычку надираться без него. не все хёны, конечно, джэхё вот не надирается, но джэхё и не надо, и так унылый, ему другая терапия нужна.
- так, я ничего не знаю и ничего не видел, - тэиль прихватывает чихуна за шкирку и уже на выходе ласково гладит минхёка по взъерошенной макушке. - пожалуйста, будь паинькой. - не буду, - капризно дует губы минхёк. - буду бэд боем.
тэиль честно старается тут же забыть и эту фразу и это выражение лица, но хрен там - минхёк умеет быть запоминающимся.
- я никуда не хочу, - юквон вздыхает и смотрит на минхёка поверх телефона. - иди жди свой подарок в его комнате. - у него есть своя комната?! - удивление минхёка настолько искреннее, что юквону даже фейспалмить стыдно. - чего ещё я не зн-ик-наю, интрсно~ - да я боюсь, ты уже всё знаешь, - юквон прихватывает наушники и пытается поймать минхёков взгляд. безрезультатно. - бэд бой, блядь.
сам блядь, думает минхёк, а я - однолюб.
- ку-ку, - алкогольные пары обдают его со спины тёплой сладковатой волной. - а где все? - зачем тебе все, когда тут есть я, - недовольно начинает минхёк.
и тут же затыкается.
- я пытался собдлю-соблдю-сти приличия, короче, - выговаривает кён ему в загривок и прикусывает там же и это совершенно противозаконно всё и почему, в самом деле, так долго пришлось ждать.... - дверь закрой, - выдыхает минхёк, немного шатаясь. - вот и все приличия.
кён закрывает и это единственное, что он делает по просьбе минхёка сразу.
читать дальшев принципе, наверное, это всегда так было и, может быть, даже всегда так будет - что ан джэхё каждый декабрь огрызается сильнее обычного, а то и вообще не огрызается, просто отмалчивается и не реагирует ни на привычные подколы, ни на попытки окружающих быть подружелюбнее. наверное, было, хотя чихо плоховато помнит первые годы - ему даже обидно, потому что сейчас он хочет помнить про джэхё все до малейшего движения, но себя тогдашнего и свое все равно уже не переделаешь.
он помнит, впрочем, как в декабре десятого джэхё смешно смущался, задувая свечки на кривом микротортике, чихун требовал от него загадать удачный дебют, а сам чихо думал, что джэхё идиот.
в декабре одиннадцатого джэхё растерянно хлопал глазами на первые подарки от фанаточек и долго уточнял, правда ли это ему, и чихо опять думал, что вот же принесло им дурного.
декабрь двенадцатого вспоминать противно, не хочется, да не очень-то и получается - они слишком уж не смотрели друг на друга.
из прошлого года чихо впервые помнит джэхё не только в сам день рожденья, а весь месяц перед, и тогда он абсолютно точно тоже вел себя как мудак, бесил ужасно, но наверное это правда просто привычка у него такая.
в этом году его опять хочется побить подарком, и это даже должно быть довольно удобно, потому что штативом можно бить с безопасного расстояния.
- задолбал, - бубнит чихо, захлопывая за собой дверь комнаты, куда ему когда-то самому было до странного неловко зайти, а теперь пусть только попробуют не пустить. он заваливается рядом с молчащим джэхё и пристраивает голову ему на плечо.
- не приходил бы тогда, - хмыкает джэхё в ответ, бесконечно скролля что-то в телефоне.
- щас, - чихо закатывает глаза и телефон отбирает. - ты тут тогда вообще в своей предднерожденной депрессии заплесневеешь.
джэхё вздыхает, но в общем он уже давно понял, что противиться попыткам его расшевелить себе дороже. да и не то чтобы сильно хочется, если уж начистоту, так что он немножко ерзает на кровати, чтоб им было удобнее лежать рядом, и медленно водит широкой пятерней чихо по волосам.
- может, просто зимняя, - задумчиво говорит он в потолок и дергается, когда чихо (никакого сочувствия от него не дождешься) ржет ему в изгиб шеи:
- а перед этим была просто осенняя? а потом просто весенняя будет? а летом ты будешь ныть, что слишком жарко?
- буду обязательно, - джэхё улыбается, - а ты опять будешь мне говорить, что заебал ныть и вообще жара клевая.
- неее, - чихо мотает головой, приподнимается на локте и смотрит ему в глаза внимательно, - я буду говорить - свози меня в пусан.
- да че ты там не видел, - фыркает джэхё насмешливо, хотя на самом деле так же как год назад и два и три и вообще всегда-всегда у него от этого взгляда мурашки бегут везде и хочется целоваться.
и в пусан хочется, без концертов и дел, просто так.
- аквариум не видел, - чихо ложится обратно, только теперь головой у него на груди, и пряди волос щекотят ключицы в вырезе футболки, зато так его за эти пряди удобнее дергать, - и че там у вас еще? квартал разрисованный этот. и мост же там тоже есть какой-нибудь, где надо держаться за руки и сидеть в обнимку и прочая твоя хрень.
наша, думает джэхё, когда чихо решает не ждать никаких там летних поездок в пусан и прямо сейчас берет его за руку, переплетая пальцы.
- еще у нас там толпа моих родственников, - в тон ему отвечает джэхё вслух, а потом сердито бухтит про то, что чихо все равно небось никуда не поедет, а будет постоянно работать, и чихо стискивает его ладонь еще крепче. а вот возьмет и не будет работать постоянно, и даже толпы родственников не испугается.
все-таки у джэхё правда есть дурацкая привычка вредничать в декабре больше обычного, а у чихо - не менее дурацкая думать, что джэхё идиот, но наверное вместе их привычки приводят даже к не то чтобы сильно дурацким результатам.
автор: галя кто: хичоль, хань гэн из истории про роль экзамена блабла
читать дальше- скотина! - громко верещит хичоль, когда ему за шиворот прилетает нехилый такой комок снега и медленно растекается противной холодной жижей прямо на спину. это, кажется, будет четвертый раз за неделю, когда форму придется стирать, а еще только пятница.
- от скотины слышу, - радостно показывает язык гэн, и хичоль задумывается о правильности своего жизненного решения учить всяких случайных китайцев ругательствам. впрочем, решение задуматься тоже явно стоит поставить под вопрос - пока хичоль размышляет, очередной снежок шлепается ему прямо в живот под довольно издевательский хохот гэна.
хичоль трагически закатывает глаза - чему их только учат в этих китаях, что за манеры, еще бы у них там не было сложной политической ситуации, если китайцы считают нормальным так вести себя с друзьями, но потом все-таки резко наклоняется и сгребает огромную кучу не слишком чистого снега, по которому уже успел потоптаться. гэн немедленно бросается бежать что есть мочи, но через пару шагов путь ему все равно преграждает школьная калитка, а хичоль со злорадным "мвыхах" прямо в лицо стукает той половиной кучи, которую не успел расплескать, догоняя.
теперь у хичоля в снегу вся спина, у гэна - вся шея, и в общем они наверное в расчете, а потом им всее равно обоим слушать попеременно то от мам, то от шивона, что с формой можно быть и поосторожнее, а уж со своим здоровьем тоже, но в принципе шмыгать носами они будут вместе, а всю пропущенную домашку шивон им принесет.
- и вообще скоро рождественские каникулы, - немного неуверенно тянет хичоль, пиная пустую банку. - ты поедешь в китай?
- вряд ли, - слишком интеллигентно для ученика общей школы отвечает гэн. - сложная политическая ситуация вряд ли станет проще на следующей неделе.
хичоль разглядывает свои ботинки и опять невовремя задумывается - в этот раз о том, сколь правильным жизненным решением будет позвать каких-нибудь случайных китайцев на рождественский ужин. все равно хиджин говорит, они пойдут к шивону, чтобы можно было спокойно готовить побольше, а то одни они все запланированное не съедят - и индейку, и ветчину, и картошку, и пирог, и даже пудинг, который хичоль последний раз ел еще до того, как сдавал злополучный экзамен. может быть, если позвать к шивону еще и гэна, то даже удастся раскрутить маму шивона на имбирное печенье.
- ты пробовал пудинг? - очень снисходительным тоном спрашивает хичоль, чтобы гэн ни в коем случае не подумал, будто хичолю хочется видеть его в рождество. просто кто еще, если не хичоль, займется рождественским просвещением гостей старушки англии.
гэн мотает головой, хоть ему и кажется, что это не очень разумно и наверняка втянет его в какую-нибудь рождественскую авантюру, но врать он пока так и не научился, несмотря на очевидный вред честности в общении с ким хичолем. что ж тут поделать, если его мама в основном бананы в карамели жарит, а пудинги в китае готовить как-то не очень принято.
- он классный, - покровительственно заявляет хичоль и исподтишка лепит еще один снежок. - шивон угощает, приходи к нему в гости.
I choose killer whales. They're best of the best (c) рабу-хотеру, онегай
кто : Чонин, Кенсу, уши Пак Чанеля, как двигатель прогресса
сахар розовый в 400 слов- Откусит же, - предупреждает Кенсу, когда Тао вслед за Чондэ дергает Чонина за капюшон, а потом пытается ткнуть пальцем в место, где в теории должна находиться щека Чонина, прикрытая шерстяной маской. - Сначала руку, а потом любопытный нос, - добавляет Кенсу, прислоняясь к обшитой пластиком стене очередного зала ожидания в аэропорту. Чанель фыркает, пристраиваясь рядом, и немедленно получает от Цзытао пинок в голень. - Сначала я откушу кое-кому уши, - мрачно сообщает Чонин и тянет Чанеля за рукав прочь от Кенсу. - Ты не можешь, - Чондэ в притворном ужасе хватается за сердце. – Уши Пак Чанеля – это же символ Рождества! - Почему это? – прищурившись, спрашивает Чанель. - Потому что он – эльф, - Чондэ с выражением лица «все вам приходится объяснять, идиоты» гордо удаляется прочь. – Помощник Санты. - Это лучше, чем тролль, - обиженно сопит Чанель и пытается спрятать уши под вязаной шапкой. Кенсу сочувственно гладит его по плечу. - Отойди, - Чонин тянет Чанеля в сторону. – Мой хён. - Эй, - Кенсу хмурится и, кажется, не слишком доволен, - прекрати, Чонин. Мы не в детском саду.
Чонин молчит всю дорогу из аэропорта и отворачивается, когда Пак Чанель – почему-то уже чувствующий себя виноватым – предлагает ему поменяться гостиничными номерами. - Не злись, - говорит ему Кенсу, распаковывая свои вещи – Пак Чанель не дурак и сообразил, что меняться можно не только с Чонином. – Рождество же. - Ненавижу Рождество, - морщит нос Чонин, забираясь с ногами на кровать. - Не ври, - Кенсу улыбается. – Я видел твой запас рождественских сладостей. Чонин краснеет. - В Рождество люди сидят дома, пьют какао с зефирками и смотрят всякую романтическую ерунду, - Чонин хмурится. - В красных носках, - подхватывает Кенсу. - И свитерах с оленями. Хочу домой. - В январе будет лучше, - обещает Кенсу. – Потерпи.
Утром Чонин просыпается от запаха какао и корицы. Кенсу в пуховике и носках сосредоточенно сыплет что-то в большой стакан из Старбакса. - Хён? – сонный Чонин обнимает Кенсу, касаясь губами затылка. - Подожди, - Кенсу аккуратно закрывает стакан крышкой. – Я купил тебе красные носки. - Откуда столько заботы, - бормочет Чонин. - Мне дороги уши Чанеля. Поэтому все, как ты любишь – носки и какао с зефирками. - А романтическая ерунда? Кенсу смеется, выпутываясь из пуховика и, заодно, из объятий Чонина: - Я подумаю. Если кое-кто перестанет быть таким капризным собственником… - Мой хён, - Чонин высовывает язык и берет со стола свое какао. – Я поищу какие-нибудь рождественские фильмы в кинотеатрах поблизости, хорошо?
автор: кайта кто: пакчан, cat!тао, мэджик и олень-вешалка
читать дальше- это что? - таотао осторожно ступает лапой на белое и хрустящее покрывало, раскинувшееся перед входом в дом. - это снег, - охотно поясняет чанёль. - ты что, никогда не видел снега? он то и дело расплывается в широкой улыбке, снимает и тут же одевает перчатки и зачем-то постоянно смотрит в прозрачное небо, чистое и ярко-синее для середины декабря. - если ты дурак, то это не значит, что все дураки, - фыркает таотао. - я видел снег. такой - не видел.
он похож на сахар или жемчужную пыльцу, приходится идти очень осторожно, чтобы всё это не взвилось вверх и забилось в нос и уши. если чанёль думает, что это - снег, то он совсем безнадёжный экземпляр и крису стоит ещё сто раз подумать, оставлять ли его в подм-
- смотри, - чанёль протягивает перед собой ладонь и кивает. - просто посмотри, зануда.
на его ладони медленно тает снежинка. у неё шестнадцать лучей и, наверное, шестнадцать раз по шестнадцать всяких перемычек. рядом с ней тут же падает ещё одна и, пока первая тает, чанёль успевает опуститься на корточки, а таотао недоверчиво ткнуться носом во вторую.
- а у этой десять, - задумчиво говорит он. - таких не бывает! чанёль довольно хмыкает. - а у этой двадцать два, - голос таотао постепенно стихает, а глаза становятся как два блюдца и мерцают не хуже той жемчужной пыльцы, что изображает снег на земле. - красиво... небо по-прежнему чистое и синее, а снежинки кружатся и медленно падают на плечи чанёля и его ничем не прикрытую макушку, на спину таотао, на чуть подрагивающие чёрные уши. кот даже не замечает, как чанёль берёт его на руки и совсем тихонько гладит, всё так же улыбаясь и ничего не говоря.
- допустим, элементарную магию ты освоил, - таотао проходится по спине оленя, пару раз запускает когти в жёсткий загривок и укладывается между рогами, вальяжно свесив одну лапу. - это любой может. - тебе же понравилось, - хмурится чанёль. - кстати, скоро полнолуние. не думаю, что хань оценит твою новую лежанку между своей оленей гордости. если бы таотао был человеком, он бы объяснил чанёлю, что хань в первую очередь - вешалка, и только во вторую - недо-олень-недо-человек, и что вешалке в данный момент нечего возразить на факт наличия кота у неё на голове, а когда лухань перекинется на свои жалкие двое суток обратно, ему будет не до таотао (а сам таотао вообще будет где-нибудь на безопасном расстоянии). но таотао - кот, поэтому объяснять выше его достоинства.
- тебе точно понравилось, - смотрит на него чанёль в упор. - вредная скотина, да тебе до сих пор нравится!
от скотины слышу, фыркает таотао, прикрывая глаза. а то по ним чанёлю и правда много всего видно, зазнается ещё...
читать дальше- а когда мы пойдем искать чжину-хёна? - на всякий случай спрашивает сынхун через пять минут после того, как чжину, спотыкаясь, вываливается из общаги вон с многословными обещаниями купить ну таких классных елочных игрушек, просто все обзавидуются. никогда, очень хочется ответить мино, потому что он лежит в завале из собственных кепок и пытается понять, какие из них будет не так уж обидно оторвать от сердца и отжалеть чихо-хёну на благое дело подарков всему его агентству. какое отношение к тем подарками имеют кепки мино, он в душе не ебет, но сказать нет у чихо мино как-то рефлекторно по старой памяти не может. зато его прямо скажем очень радует, что в вайджи все достаточно суровые и никаких подарков никому ни на какие праздники не делают.
ну, все, кроме чжину-хёна, если уж честно признаваться.
- и все-таки, - фыркает сынхун, когда проходит еще десять минут.
- давайте поспорим, - бормочет тэхён, водя рукой в воздухе и не отрываясь от компьютера, - уехал ли он уже на чеджу или все-таки где-то в районе чонджу понял, что что-то не так.
сынюн задумчиво ворочает рукой в кепочном завале и надевает одну из них, а потом еще одну и еще, пока набирает хёну в каток просьбу прислать фотку места, где он сейчас, нет, хён, не описание, а фотку, потому что описания у тебя всегда одинаковые и содержат в основном слово "где-то" и много смайликов ㅠㅠㅠㅠㅠ.
- тебе идет, - хмыкает мино и думает, что наверное ничего он чихо-хёну не отдаст, скажет, что себе нужнее. сынюн крутит кепки козырьками в разные стороны, вертя телефон то так, то эдак в попытках понять, почему фотка от чжину-хёна выглядит снятой вверх ногами и боком одновременно.
- ух ты, он все еще в сеуле, - тэхён осторожно перешагивает через сынюна, сбивая с него все кепки, и мино сердито стукает тэхёна по икрам, вслух ругаясь на то, что тот сбил ему всю сортировку. а про себя думая, что, может быть, и пора им если не в вайджи, то в группе завести традицию дарить подарки. суровые. вот чем поношенные кепки не суровый подарок? но раз идет, че б не подарить, а то так и будет всю жизнь шляться с банальным свэгом на лбу.
- потерялся он, - вздыхает сердито сынюн, и сынхун радостно возвещает, что он же сразу спрашивал, когда они пойдут искать, и мино все еще хочется сказать, что никогда, но сынюн приглаживает волосы перед зеркалом у двери и нахлобучивает одну из его кепок как свою собственную, и всем этим не оставляет никакого шанса на это самое никогда. пойдет как миленький.
впрочем, на морозной улице, когда сынюн выдыхает еле заметным в свете фонарей паром, мино быстро находит себе новое никогда - а пусть они тоже теперь потеряются и никогда не находятся.
читать дальше- у всех мягкие печеньки и целый пакет, а у меня всего одна и та зубы сломаешь. - выкини, - бессердечный минхёк сегодня бессердечен особенно сильно. возможно, джехё купил не тот крем, который он хотел. - отдай сону, он сгрызёт, - хмыкает джинён. - он всё сгрызёт. безотходное производство, все дела.
"все дела" в данный момент подтверждаются упаковкой шоколада, отобранной у чихуна, и пакетом чипсов, отобранным у чаншика. нет, сону не стыдно. да, он правда это всё сгрызёт.
- хён, - чихо переключается с одного объекта жалоб на другой. - хён, где справедливость? - мне кажется, её проебали ещё где-то на первой волне, - задумчиво говорит джинён. - когда сонджин-сонбэ решил, что у энерджи больше нету этой самой энерджи... - да я не об этом, - отмахивается чихо. - почему некоторые купили по гигиеничке друг другу и довольны, а я должен купить каждому! - гигиеничку? - одна бровь джинёна красиво изгибается вверх.
где-то фоном ржёт чонхван (явно специалист по обсуждаемому предмету) и если бы джинён не сидел сейчас удобно на диване между чихо и подушкой, то ржал бы чонхван куда-нибудь в пол или свалку из нестиранных носков.
- кстати мысль, - чихо задумчиво чешет коленку так и не слезшего с дивана джехё. - надо обдумать. - не думай, - тут же встревает джехё. - обычно это плохо кончается.
чихо не обращает на него никакого внимания, прикидывая под нос какие-то суммы, перечисляя брэнды и считая общее количество. джехё пинает джинёна ногой и, вздохнув, садится нормально. а то все колени будут исчёсаны, а не хотелось бы.
- он подарит нам вазелин, - словно в подтверждение слов хёна чихо злорадно хехекает и типа-крутой-хеп-хаперской походкой сваливает из общаги. - спасибо, чон джинён, приходи к нам ещё. - всегда пожалуйста, - жмурится джинён и хлопает джехё по многострадальным коленкам. - вы тоже заглядывайте.
никогда, хочет честно ответить джехё, но на всю громкость обсуждающие предстоящую совместную попойку кён и сону не оставляют ему никакого шанса на это самое "никогда".
это поможет развить дружеский дух в компании, говорили они.
это не моя вина, что ты вытащил именно лотерейный билет "подарки для всех", говорили они.
ну то есть, конечно, говорили это не некие абстрактные они, а вполне конкретное лицо мужского пола по имени пак кён и по прозвищу ебаный карась. ни в чью упоротую голову больше не могло залететь устроить на все агентство севен сизонс сикрет санту.
- почему карась? - периодически возникал джэхё из угла, но, получив в свой адрес выразительное "хён", сразу возвращался в свой уютный телефонный мир. джэхё-то чо, джэхё вполне себе повезло, вытащил себе минхёка и в ус не дует, только лишний раз по магазинам с косметикой прошелся.
чихо повезло меньше - чихо, надо сказать, вообще не повезло ни разу, он в общем всякого ожидал, начиная с того, что ему нарочно подкинут все того же гребаного пак кёна, заканчивая тем, что ему выпадет уборщица, но не подарков для всех же, блять, включая и уборщицу, и пак кёна, и даже черт бы его задрал - вот этого бессмысленного идиота в углу, который ржет который день над его мучениями.
- какая сволочь все это придумала, - в десятый раз вопрошает чихо, листая на планшете бесконечные страницы магазинов с интересными новогодними сувенирами.
- кён, - подсказывает джэхё и радостно вытягивается на диване, складывая ноги чихо на коленки. специально мешает, не иначе как.
- я помню, - огрызается чихо и на автомате чешет джэхё коленку, хотя наверное зря, потому что тот слишком уж активно рассуждает о том, что чихо надо не париться, а просто заказать всем по пакету печенек.
- хён, - опять слишком выразительно тянет чихо, но джэхё хмыкает только:
- хотя это тоже дурацкая идея, потому что мне будет обидно - у всех мягкие печеньки и целый пакет, а у меня всего одна и та зубы сломаешь.
автор: кайта кто: чунмён, тао (макнэ-трио), заколочка и рыцарский кодекс.
читать дальше- а давай тебе тоже заколочку купим? - а давай тебе тоже фингал поставим? - а давайте файтинг! - а давайте уеб-
- а давайте вы все трое заткнётесь? - для разнообразия чунмён вспоминает о том, что он всё-таки старше, главнее и, что самое важное, умнее этих троих. - детский сад. - да, мама~, - тянет сехун, которому абсолютно насрать на старшинство, главенство и мозги чунмёна. - он не мама, он лидер, - тао пинает его в непредусмотрительно вытянутые вдоль дивана ноги и заодно пинает сидящего рядом и, в общем-то, спокойного чонина. - а ты - неуважительная корейская скотина. - а меня-то за что?! - тут же вскидывается чонин, проезжаясь по несчастным ногам сехуна во второй раз. - эй, ты! - и ты тоже неуважительная корейская скотина, - говорит тао.
он наставляет на него указательный палец и выглядит абсолютным китайским придурком. о чём ему синхронно и сообщают обе скотины, дополняя информацию общими сведениями о недоделанности, дешёвом рыцарстве и неправильном употреблении временных форм.
чунмён прикладывается лицом в ладонь ещё на комментарии о недорыцаре-любителе-крошечных-собачек и сваливает от детского сада в ванную. до него доносится "иди поплачься в инстаграмм" и "гэгэгэгэгэгэфуэээ" и даже, похоже, пара реальных ударов (я не хочу в это влезать, не хочу, мотает головой чунмён), но потом всё затихает, а через пару минут тао осторожно открывает дверь и явно не собирается закрывать её обратно ни с какой стороны.
ну и пофиг.
- так что там насчёт рыцарей? - интересуется чунмён. он выдавливает пену на ладонь и лёгкое шипение немного приглушает его слова. - вымерли, так-то, - пожимает плечами тао, наблюдая за ним. - но рыцарство, как и благородство, присуще душе, а не телу. - сам выучил или подсказал кто? - косится на него чунмён, хмыкая и тут же дёргаясь - заполучить царапину на своей идеальной щеке пока не входит в его планы. ну, не входило. - блин.
тао аккуратно забирает станок из пальцев чунмёна, аккуратно закалывает его отросшую чёлку невесть откуда появившейся розовой заколкой и так же аккуратно, чуть прищурившись и наклонив голову, ведёт станком по его щеке, сверху вниз.
- а- - помолчи, хён, - для верности он прихватывает чунмёна за подбородок и ведёт станком уже по другой щеке и плавно переходит на шею.
чунмён послушно молчит, охуевая с каждым лёгким шшш всё больше и больше. одно дело - игрища детского сада, в которые такие понятия как "невинность", "доверие" и "честность" не входят, а понятия "наебнуть", "подлый приём" и "кто первый встал, того и тапки" составляют самую суть. и другое дело - когда эти приёмы начинают отыгрывать на нём.
причём все сразу, потому что тао своей невинностью наёбывает всех просто на ура, честно использует все подлые приёмы, пользуется доверием чунмёна и - чунмён нервно сглатывает, когда лезвие проходится по кадыку - что, блять, вообще происходит...
- на, - тао протягивает ему станок, оттирает большим пальцем кусок белой пены от носа к скуле и, пока чунмён судорожно ищет хоть одно разумное объяснение, быстро щёлкает айфоном. - сухо-щщи в пене и с девчачьей заколкой~ какой хороший день.
он мурлычет что-то ещё, закрывает, наконец, за собой дверь и оставляет чунмёна наедине с тем самым "разумным объяснением", которое ему так было необходимо.
выложит в инсту - уебу, думает чунмён, радуясь, что один в ванной и что под пеной не видно, покраснел он или это его естественный цвет лица.
читать дальшечонин демонстративно смотрит исключительно в книгу и никак не выдает того, что самым краешком глаза пристально следит за каждым движением тао ровно с того момента, как тот вообще образовался в гостиной - вместе с морозным запахом, коробкой елочных игрушек и бумажным стаканчиком пряничного кофе.
- а что, сехун занят? - хмыкает чонин, когда тао в пятый раз повторяет, что кэнди обязательно нужно прикупить праздничный бантик и это же ее первый рождественский подарок и не пойдет же тао за ним один, он вот ходил один, там холодно и он покупает всякую фигню.
- причем тут сехун, - медленно тянет тао, вскидывая брови, будто его обидели в самых искренних чувствах. - что он понимает в собаках!
чонин невольно фыркает и пытается прикрыть название книги рукой. мало ли чем чревато то, что тао увидит, как он читает очередную книжку про уход за корги. еще подарит эту самую корги.
- у тебя разве собака, - говорит чонин вслух, когда тао шлепается рядом и смотрит просительно. - это кукусик.
- у тебя тоже кукусики тогда, - парирует тао. - и кстати, я раньше не знал этого по-корейски. ну чонииин, ну хватит лежать, там красиво.
когда тао меряет на чонина то бантики красные в белый горошек, то бантики с белым золотом, чонин сам чувствует себя абсолютным кукусиком и никак не может понять, проклясть ему тот день, когда впервые понял, что не может сказать тао нет, или все-таки жизнь его от этого играет куда более приятными красками.
- только в мейпай не пости, - вздыхает он, и тао быстро убирает вытащенный было телефон. кто тут хён, честное слово.
- гэгэ я, - довольно ухмыляется тао, словно подслушивая его мысли, и цепляет на чонина еще два бантика разом. - а давай тебе тоже заколочку купим?
I choose killer whales. They're best of the best (c) рабу-хотеру, онегай
Персонажи: B1A4 От автора: передаю пламенный привет кпоп-ау ♥
читать дальшеГончан проснулся от истошного вопля со стороны кухни. В комнате было дымно и сильно пахло горелым. Будильник показывал что-то в районе половины второго. Расставаться с одеялом, конечно, не хотелось, но и отравление угарным газом в планы Гончана не входило. - Бессмысленные хёны, - проворчал Гончан, поправил задравшуюся толстовку и отправился на кухню. Бессмысленный хен Баро с растерянным видом стоял над противнем с углями. - Будем жарить мясо на углях? - спросил Гончан, потрогав пальцем ближайший к нему уголек. - Домашнее барбекю? При ближайшем рассмотрении - и обнюхивании - угли были еще более подозрительны и пахли имбирем. - Уж не прянички ли это? - В точку, - кивнул Баро. - У нас что - слишком много еды? - Гончан открыл холодильник и горестно подумал, что нужно было не лениться и допить молоко перед сном. - Джинен велел испечь пряников. Срочно, - Баро вздохнул. - Сказал, что на рождественских фансайнах обязательно должны быть имбирные пряники. - Понятно, - Гончан снова посмотрел на пышущие жаром угли. - Но лучше бы на фансайнах было барбекю. Он вздохнул.
Бессмысленный хен Син У обнаружился в гостиной. Он, крайне задумчивый, пытался распутать новогодние гирлянды, за которыми в прошлом году по очередному срочному поручению лидера Гончан ездил в круглосуточный супермаркет в соседнем районе. Син У, весь обмотанный проводами, уныло посмотрел на младшего. - Мода новая, да? - не без ехидства поинтересовался Гончан. - Праздничная иллюминация особо выдающихся мест? - Не совсем. Скорее, кому-то срочно потребовалась работающая гирлянда. - Понятно, - протянул Гончан и, узрев на столе нетронутую пачку чипсов, немедленно обнялся с ней. - Но она не горит, - Син У почесал в затылке. - Только зеленые лампочки. - Зеленый цвет очень праздничный, - с чувством сказал Гончан и улыбнулся своей лучшей ободряющей улыбкой. Син У, впрочем, не особенно ободрился. - Я даже пробовал переставить лампочки, - сообщил он, хмурясь. - Не сработало. В подтверждение своих слов он воткнул вилку гирлянды в розетку, что-то громко хлопнуло, и квартира погрузилась во тьму. На кухне громыхнуло. - Эй! - послышалось из комнаты Джинёна. - Срочно верните свет! Как предполагается дописывать песню, когда в доме темнота? И что опять сгорело? Баро? Гончан? - Не отвечай ему, - громким шепотом посоветовал Син У. - Давай прикинемся спящими. Или сразу мертвыми. - Что за детский сад! - материализовавшийся из тьмы Джинён посветил на Гончана телефонным фонариком. - Что происходит вообще? - Мы чиним гирлянду, - Гончан нежно улыбнулся еще одному бессмысленному хену. - С гирляндой справится Син У, - фыркнул Джинён. - Кстати, Гончан, раз уж ты проснулся, не хочешь съездить за елкой? - Сейчас? - Гончан подавился чипсами. - Два часа ночи, хён. Меня украдут по дороге и продадут на органы. Я не хочу. Джинён нахмурился. - Я дома! - раздался веселый голос Сандыля. - А почему нет света? Вы уже смотрели пробки? Двадцать секунд и в комнате снова стало светло. - А почему никто не спит? - Сандыль заглянул в гостиную, Гончан приветственно помахал ему пакетом с чипсами. - А я купил печенья, кто-нибудь будет печенье? - Я! - Син У выпутался из гирлянды и устремился в коридор. - Так вот, Гончан, - Джинёна печенье интересовало меньше всего. - Вернемся к елке... - Мне нужно обнять хёна, - Гончан сунул Джинену чипсы. - Срочно. И уже из коридора добавил: - А елку купим завтра, хорошо? Джинён вздохнул и выключил фонарик: - Что за глупые люди, - проворчал он. - Времени совсем не осталось... На кухне, судя по шуму, уже началась битва за печенье. - Эй, - крикнул Джинён, забросив гирлянду на диван, - я тоже хочу печенья! Делите по справедливости!
читать дальшеИсин обнимает гитару и что-то сосредоточенно пишет в блокноте, подозрительно похожем на собственность Пак Чанеля. - Хён, - тянет Чондэ, не решаясь сесть рядом. - Лэй-хён... Исин игнорирует его - разумеется. То ли не слышит, то ли принципиально не отзывается на корейское имя. В жизни Исина совсем мало китайского, Цзытао весь в собаководстве и новых друзьях, а Минсок, хоть и старается быть рядом - Чондэ не слепой, он все видит - по части китайского языка слабоват. Остальных Исин вообще замечать перестал, существование в параллельных вселенных - вот его главная способность, а вовсе не исцеление страждущих. - Гэ, - еще раз пытается Чондэ, вздохнув, усаживается рядом. От Исина пахнет сигаретами и корицей почему-то. Никакой ванили, о которой еще год назад болтали фанаты. - Что? - откликается Исин через минуту, видимо, столько времени требуется, чтобы звуковая волна долетела до его планеты. Исин потягивается, широко раскинув руки, и Чондэ немедленно подставляет голову под чужую ладонь - как большой кот, который пришел за хозяйской лаской. Исин фыркает и охотно треплет его макушку. - Так что? - повторяет он, откладывая в сторону гитару. - Снег, - Чондэ тыкает пальцем в свой новый рождественский свитер - на нем олени, снежинки, и, кажется, целый выводок пингвинов. - И? - Ты обещал погулять со мной, - на китайском получается совсем жалобно. Исин смотрит на часы - без четверти двенадцать: - Не слишком поздно? - Рождественская иллюминация работает всю ночь, - широко улыбается Чондэ - битва почти выиграна. - Я хочу сфотографироваться хотя бы с одной елкой в этом году. - Год все равно был дурацкий, - ворчит Исин, однако, натягивает толстовку и берет со стола телефон. - Потому что в прошлом году мы проигнорировали все елки в городе. - Зато встречали первое января в Пекине, - Исин хмурится, и Чондэ тут же берет его под руку, почти мурлыча свое фирменное "любойгородхорошийкогдавнеместьмыиеда". - Кстати, - Чондэ достает из кармана пакет. - Я купил для тебя еще в ноябре в Пекине, хотел отдать перед Рождеством, но... - Что это? Еда какая-то? - Я придумаю для тебя что-нибудь еще, - Чондэ улыбается, глядя как Исин разглядывает конфеты - на срезе каждой - что-нибудь новогоднее. Исин улыбается найденному карамельному оленю, и, подумав, отправляет его в рот. - Как у них так получается? - удивляется Чондэ и подставляет ладонь. Ему достаются конфеты с елкой, полосатой рождественской тростью и надписью "I♥BJ". - Магия, - Исин морщит нос от удовольствия и гладит Чондэ по плечу. - Спасибо. - А теперь елки! - провозглашает тот - чрезвычайно неловко становится от таких вот прикосновений. - И я надеюсь, что гэ накормит меня ужином в каком-нибудь милом месте. - Имбирные прянички подойдут? - Исин обнимает его за талию и подталкивает к двери. - И глинтвейн! - от дыхания Исина щекотно, и Чондэ мысленно уже строит коварные планы извалять хена в первом же сугробе. Главное, чтобы снега выпало побольше.
читать дальше...но, наверное, он готов бога просить, чтобы сохранил. - сохранил что? - спрашивает чанёль. - сорри, ты думал вслух. я не подслушивал! эй! он едва уворачивается от несильного подзатыльника и притворно замахивается в ответ.
- неважно, - говорит минсок, которому чанёлевы замахивания что есть, что нет. - всё равно не сохранит.
он всегда так. не объяснит, не поделится собой настоящим, не принимает чанёля всерьёз. гэ принимал, а его - нет.
- между прочим, через двадцать четыре дня новый год, - заявляет чанёль. - загадай желание. - между прочим, мне двадцать пять лет, - ехидно отвечает минсок. - и я не верю в санту.
возмущение чанёля выражается в том, что он натягивает капюшон худи по самый нос и решительно тискает хёна со спины, не оставляя тому никаких шансов на спасение.
- я разве сказал верить в санту? - ещё пара потряхиваний и из минсока посыпятся кости. прямо на заваленный обувью и вездесущими бумажными пакетами пол. - я сказал "загадай желание". - отпусти, - рявкает минсок и прикусывает язык на особо сильном объятии. - блять.. - загадай, - чанёль тоже умеет быть упрямым (хотя минсоков язык ему искренне жалко, но - сам виноват). - тогда отпущу.
... можно попросить бога избавить мир от паков чанёлей навсегда, думает минсок, пока язык медленно перестаёт саднить, это уж наверняка сбудется, в отличие от всего остального.
- загадал, - бурчит он. - слышишь? - вот и отлично, - чанёль распинывает пакеты ногами, сносит пару коробок и плюхается на большой диван в общей комнате. - слышу, не глухой. - тогда отпусти, - сидеть на костлявых коленях не очень-то удобно. - я наврал. - пак твою мать чанёль, - голос минсока становится всё тише, а атмосфера вокруг всё опаснее. - ты труп.
ага, думает чанёль. он сцепляет пальцы в замок на животе минсока и вся эта опасная атмосфера может катиться к чёрту (или к санте, лол, чанёлю не жалко), он всё равно будет сидеть так столько, сколько нужно.
он злится, что минсок ему не доверяет, но он рад, что минсок всё ещё рядом с ним.
убейте меня блн автор: галя кто: жавер (мизерабли ин да хаус)
читать дальше- в вас кто-то влюбился, что ли, господин инспектор, - хихикает молоденький стажер, которому особо ничего и не доверяют, кроме разбора почты. он и разбирает. и комментирует заодно, протягивая жаверу желтушный конверт с некрасивой печатью.
- пшел, - сухо ругается жавер и резко ломает печать двумя пальцами. слово любить тут вообще неуместно, оно в принципе к нему неприменимо - ни в какую сторону. подчиненные, наверное, считают, что он любит хотя бы работу. он не любит.
а здесь - здесь условия игры и вовсе предполагают, что жавер даже не помнит имени отправителя, что он для него просто номер на тюремной робе. это человек, отправляющий ему открытки в желтушных конвертах, должен его помнить. жавер, впрочем, не уверен в своем отношении к тому, что тот человек номер два-четыре-шесть-ноль-один долг свой усвоил настолько хорошо, практически ничуть не хуже, чем жавер свой служебный.
его переводили по префектурам и городам, меняли его должности, он даже ездил в командировку в канаду, и все равно каждый раз к рождеству неизменно получал открытку.
"светлого вам праздника, инспектор жавер, и да хранит вас бог".
жавер не знает, сохранит ли его бог до тех пор, пока он сможет взглянуть в глаза человеку, от которого он должен помнить только номер, но про которого он этот долг нарушает каждый день, повторяя его имя, но наверное он готов бога просить, чтобы сохранил.
читать дальшецелых полтора куплета и один донхэ в придачу, печально думает чонун, осознавая всю неотвратимость участия в этом ужасе. не то чтобы он не любит петь - скорее, он ненавидит не_петь. не то чтобы он не любит эксперименты - скорее, эксперименты любят его, как и фейлы, падения со сцены и прочие бонусы жизни в шоубизнесе. не то чтобы он не любит донхэ - хотя вот тут чонун бы поспорил сам с собой. если бы у него были хоть какие-нибудь разумные и адекватные доводы в обе стороны.
- ну так что, хён? - донхэ пританцовывает на месте и вообще, как обычно, бесит. - вся съёмочная группа будет рада. - она будет рада, когда ты свалишь со съёмочной площадки, - говорит чонун. - к тому же, такие вопросы решают менеджеры, а не актёры.
донхэ хмурится, потому что такой чонун и его, по-честному если, бесит.
- я знаю, кто и что решает, - отвечает он. - но я хочу, чтобы ты спел, даже если это никогда не выйдет в эфир.
чонун задумчиво гудит себе под нос, потом пожимает плечами и кивает в сторону подъезда, вроде как пойдём, снег, мерзко, да и не петь же на улице всем подряд. по крайней мере, донхэ обосновывает себе это именно так и годы рядом с чонуном научили его практически никогда не ошибаться в оценке действий хёна.
- а я хочу тебя, - заявляет чонун, когда они заходят в квартиру. ключи негромко звякают о низенький столик в прихожей, когда он задевает выключатель и свет начинает медленно разгораться. - даже если это никогда не выйдет вообще никуда.
...не ошибаться, но иногда хён действует на донхэ, как хороший удар под дых.
- у тебя холодно, - невпопад говорит он, залезая руками под толстый тяжёлый свитер, который отделяет его от чонуна. зато под свитером нет ничего и прекрасно чувствуется, как напрягается спина чонуна и как он тянется за руками, чтобы быть ещё ближе. - слишком холодно, чтобы петь, ладно.
чонун думает, что, наверное, любит он донхэ всё таки больше, чем не любит. если слово "любить" вообще сюда подходит.
читать дальшеспорить совершенно не хочется, и это пак кёну прямо-таки странно, обычно-то он готов этим прекрасным делом заниматься в любое время дни и ночи, с кем угодно, о чем угодно и как угодно. лучше всего, конечно, с чихо и про популярность, потому что пусть уже признает свою очевидную переоцененность и ваще кому он нужен. с чихо хочется, с джэхё хочется (ибо нехрен постоянно доказывать, что кому-то чихо таки нужен), с корди-нунами огого как (не ценят они красоту паккёнскую, не ценят), а вот с минхёком как-то вообще ни разу.
с другой стороны, то, что пак кён не хочет спорить - не значит, что пак кён не готов ныть. ныть он тоже отлично может, умеет и практикует. "ну хён, ну те че, жалко, что ли", становится извечным будильником минхёка с конца октября, и пофигу даже на то, что он из общаги сто лет как съехал - пак кён звонит, пак кён даже присылает голосовые сообщения в каток, и минхёк каждый раз вопрошает себя, нахрена он вообще их открывает, но все равно каждое утро под писк телефона он накрывает голову подушкой и таки лезет рукой посмотреть, че там пришло.
- да не жалко мне, - отпинывается он постоянно и на удивление даже не устает от этого. - ну и так уже дуэт поем, че те еще надо?
- чтоб ты мне потанцееевал, - почти жалобно бубнит пак кён, и если бы минхёк был знаком с ним ну там неделю, например, он бы даже поверил в искренность этих страданий. но к обоюдному их то ли счастью, то ли нет, знакомы они в мильен раз дольше и знают друг про друга слишком много.
после концертов нытье трансформируется в нытье со ссылками на фотки и фанкамы - пак кён без устали тянет волынку о том, как они охренительно сработались и как минхёк круто прочувствовал его сольник и ваще с чего платить кому-то со стороны танцевать пак кёну в клипе, если вот у них весь такой распрекрасный минхёк-хён. в восхваления, конечно, минхёк тоже верит примерно так же, как и в жалобы.
начало декабря - это бесконечные перемещения, гостиничные номера и любопытный нос пак кёна около двери в ванную, когда минхёк уходит в душ утром и вечером.
- что ты там делаешь столько времени, фоткаешься? - ржет он, а потом начинает снова: - вот лучше б послушал, что я написал, и подумал, как это танцевать, и...
где-то после съемок в японии минхёка достает окончательно, он почти готов вылить на пак кёна стакан рождественского старбаксового кофе, а потом пройтись по всем новогодним распродажам с его карточкой вместо своей, но почему-то вслух получается:
- да давай сюда уже свою хрень, послушаю.
пак кён сияет ярче всех уличных подсветок и мигом залезает к минхёку на кровать - чтоб черт подрал чихо за то, что перестал селиться с кёном и теперь приходится минхёку. он вытаскивает спутанные наушники, всовывает один себе, второй минхёку и включает сэмпл на телефоне.
- а вот тут, - довольно жмурится пак кён в середине, - ты будешь петь. да, в моем новом соло! ты - петь! вот скажи, хён, я же лучше санты, скажи, вот от санты ты такие классные подарки получал? целых полтора куплета - все твои.
целых полтора куплета и один пак кён впридачу, печально думает минхёк, осознавая всю неотвратимость участия в этом ужасе.