Фандом: EXO *страшно признаться, да*
Персонажи: Ким Чондэ, Чжан Исин
G
562 словаЧондэ поет за утренним кофе, в репетиционной, по дороге домой, в душе - разумеется, за ужином и перед сном. Потому что с каждым днем небо становится выше, ярче и в воздухе уже пахнет весной и новыми обещаниями. Возможно, он тоже готов кому-нибудь что-нибудь пообещать.
У Исина - зима. Шарфы, теплая куртка поверх летней майки и ломота в суставах по утрам. Свободное время он предпочитает проводить в обнимку с гитарой и мятными леденцами от горла.
- Весна, - сообщает Чондэ, усаживаясь рядом с Исином.
- Еще нет, - зажав в зубах медиатор, протестует тот.
- Уже почти, - Чондэ улыбается. - Я поучу тут у тебя, хорошо? Меня выставили и из кухни, и из гостиной.
Исин пожимает плечами, что равноценно согласию, и удобнее перехватывает гитару.
- Я забыл весь китайский, - Чондэ трет лоб.
- Так уж и весь? - Исин что-то отмечает в своем блокноте, кашляет и отправляет в рот новую партию леденцов.
- Уже почти, - Чондэ машет свернутыми в трубочку бумагами с текстом и нотами новой песни.
- Попроси Лу Ханя, чтобы он поправлял тебя, если будешь ошибаться в произношении, - и еще пара аккордов в блокнот.
- Я уже просил, - Чондэ подходит к окну. - Но у хена тоже УЖЕ ВЕСНА. Его нет дома.
- Весна-весна, - бормочет Исин, хмурясь. - На календарь кто-нибудь из вас смотрел?
- Уже почти, - повторяет Чондэ. Он возвращается на кровать к Исину и устраивается удобнее, роняя фантики от леденцов на пол. - Может, вечером сходим в парк? Я видел, там опять начали играть в баскетбол.
- Ты хотел учить песню, - напоминает Исин и со вздохом откладывает гитару в сторону. Чондэ торжествующе улыбается и двигается ближе.
- Вот она, кстати, - говорит он. - Три куплета страданий, боли и безысходности.
- Ну, как же, - Исин пробегает глазами текст, - вот тут про согревающие душу воспоминания упоминается.
Вместо ответа Чондэ закатывает глаза.
- А потом снова про слезы, - соглашается Исин. - Хорошая песня.
Ко второму куплету гитара оказывается на пол, голова Чондэ - на коленках Исина, а мятные леденцы подходят к концу.
- Не "щи", - в который раз повторяет Исин. - Звук больше похож на "ди"
- У меня кислородное голодание, - оправдывается Чондэ. - Если бы мы дышали весенним воздухом в каком-нибудь парке, я бы перестал путаться в окончаниях слов.
- Это не окончания. Это слоги.
- Воз-ду-ха, - поет Чондэ, - потому что это так больно, когда на улице весна-а-а...
- Еще нет.
- Уже почти-и-и, - продолжает петь Чондэ, - а твой китайский так плох, что приходится сидеть дома-а-а. Я не могу дыша-а-ать...
- Зато ноты ты хорошо запомнил, - смеется Исин.
- Весна-а-а-а...
- Сдаюсь, - поднимает руки Исин. - Идем. Но первое же "щи", и я возвращаюсь обратно.
Чондэ поет и во сне тоже.
Утреннее солнце заливает комнату, вынуждая расстаться с подушкой.
- Весна, - объявляет Чондэ, открывая окно. Ворвавшийся в комнату ветер роняет пустые картонные стаканы из кофеен, разбрасывает ноты и в финале запутывается в волосах сонного Исина.
- "Щи", - Исин зевает. - Ты все еще поешь про "щи".
- Когда? - удивляется Чондэ.
- Ночью, - Исин поднимает упавшие на пол стаканы. - Если хочешь, можем потренироваться с тобой еще.
- Парк, велосипеды, через час, - просияв, тут же хватается за предложение Чондэ.
- Через два, - Исин потягивается. - Мне нужно найти весеннюю одежду. Раз уж зима закончилась так неожиданно.